Визитная карточка Сары Бернар

КАК ЗАРАБОТАТЬ НА ФОТОСЪЕМКЕ, ЕСЛИ ВЫ ЖИВЁТЕ В XIX ВЕКЕ

Фотопортрет Сары Бернар в роли Маргариты Готье (героини пьесы «Дама с камелиями», поставленной по роману Александра Дюма-сына) стал классическим клише XIX века и одним из самых растиражированных снимков актрисы, хотя фотографировалась она постоянно. Его сделал американский фотограф Наполеон Сарони. Почему-то эта фотография была обречена на успех. Фотограф это понимал — он заплатил Бернар за съемку полторы тысячи долларов, и его вложения окупились всего за несколько месяцев. Так почему она «была обречена на успех»?

Сара Бернар в образе Маргариты Готье. Фотограф Наполеон Сарони, 1880

Божественная Сара

Первая причина в фигуре самой Бернар. 

В начале прошлого века Сару Бернар называли «самой великой актрисой в истории» и «Божественной Сарой», а сегодня её иногда зовут «первой суперзвездой» (хотя, вероятно, «суперзвёздами» можно назвать и оперных див XVIII века, и не только их). Однако надо признать, что Бернар, даже находясь вне сцены, умела гипнотизировать публику. Это одна из наиболее эпатажных особ своего времени.

Взять, к примеру, её гроб. Согласно автобиографии Бернар, в юности она получила этот гроб в подарок от матери. Ребёнком Бернар была крайне болезненна, уже тогда она страдала туберкулёзом. Якобы не желая быть похороненной в «каком-нибудь уродце», девочка уговорила мать купить ей гроб покрасивее.

При этом, несмотря на мрачные прогнозы врачей, актриса дожила до старости. Она умерла в возрасте семидесяти восьми лет и была похоронена в том самом гробу, который когда-то ей подарила мать. У живой Бернар он тоже не пылился без дела: в гробу она спала, полулёжа разучивала роли и даже принимала гостей. Бернар не расставалась с ним даже на время гастролей, он ездил вместе с ней. Ближе к середине 1880-х появилась серия фотографий Бернар – умиротворённой, с закрытыми глазами и цветами на груди – в этом самом гробу.

Эпоха портретомании

Вторая причина — новая техника снимка. В марте 1851 года англичанин Фредерик Скотт Арчер представил доклад об изобретении мокроколлодионного метода Королевскому научному обществу Великобритании, а затем Парижской академии наук. Использование мокроколлодионного процесса позволило сократить длительность экспозиции, с ним делать портретные фото стало много проще. Кроме того, новый метод оказался значительно дешевле известных до той поры калотипии и дагерротипии.

Он открыл доступ к фотографии самой широкой публике и положил начало эпохе портретомании, или картомании (cartomania). Этот феномен связан еще с одним новшеством. Через три года после изобретения коллодионного метода, в 1854 году, французский фотограф Андре Диздери придумал формат carte-de-visite. Отличительной чертой этих «визитных карточек» был их размер (5,4 х 8,9 см или 6,4 х 10 см), отсюда и название. Диздери предложил использовать камеру не с одним, а c несколькими объективами, и тем самым получать на стеклянном негативе сразу несколько изображений (сообразно количеству объективов). Теперь несколько небольших снимков стоили дешевле, чем ещё недавно один. После этого студийная фотография стала массовым явлением.

Особой популярностью пользовались портреты в полный рост, которые до последнего времени могли позволить себе лишь немногие. Они всё ещё ассоциировались с принадлежностью к высшему классу и стоили по-прежнему немало. Однако даже небольшие дешёвые карточки были призваны свидетельствовать о статусе модели, поэтому фотографы обзаводились причудливой мебелью и аксессуарами, предлагали одежду напрокат и услуги парикмахера. Вальтер Беньямин в «Краткой истории фотографии», упоминает «постаменты, балюстрады и овальные столики», а также «прочие приспособления, подобные тем, что использовались в знаменитых живописных изображениях и потому представлялись «художественными». Прежде всего <…> колонна и занавес».

Facebook позапрошлого века

Фотография Бернар выполнена в формате cabinet card, сменившем «визитные карточки». Такие отпечатки были больше и помечались опознавательными знаками фотостудии. Вскоре cabinet cards (как и cartes-de-visite) стали излюбленным предметом коллекционирования. Карточки хранились в специальных альбомах, порой непомерно роскошных: в кожаной обложке, с золотым тиснением.

Сара Бернар в образе Клеопатры. Фотограф Наполеон Сарони, 1891

Американская исследовательница Николь Хадгинс в своей статье «Исторический подход к семейной фотографии: класс и индивидуальность в Манчестере и Лилле, 1850-1914» назвала такие альбомы викторианским аналогом Facebook. Сотни фотографий родственников и друзей, которые хранились в нем, помогали коллекционерам мысленно выстроить сеть своих социальных контактов. Однако на первые страницы альбома попадали портреты знаменитостей: монархов, военных героев, писателей и звёзд сцены. Такие фотографии стали тиражировать. Они приносили гарантированный доход, за что их окрестили «sure cartes». В последней трети XIX века появились компании, которые скупали негативы со звёздами (или делали их сами) и ставили производство карточек на поток. Звёзды позировали за плату: они получали процент от продажи отпечатков либо однократные выплаты за съёмку. Бизнес такого рода наладил и Наполеон Сарони, фотограф, которому Бернар позировала в 1880-1881 годах, во время своих первых гастролей в Америке.

Мёртвая невеста

Итак, роман «Дама с камелиями» принёс всемирную славу его автору, Александру Дюма-сыну. А роль Маргариты Готье считалась лучшей ролью Бернар, её и в самом деле carte-de-visite. Бернар-Маргариту писали многие художники, включая Альфонса Муху.

Сюжет для фото Сарони нашел в сцене смерти героини. Разумеется, это кульминация пьесы, но вместе с тем, – весьма распространённый в европейском искусстве XVIII и XIX веков мотив. Элизабет Бронфен в своей книге «Над её мёртвым телом: смерть, женственность и эстетика» рассказывает о том, как литература и визуальное искусство того времени увлекались этим мотивом, находя в смерти молодой женщины и трагизм, и высшую красоту.

Бронфен упоминает некоторые топосы, связанные с этой темой. Например, ситуация выбора между замужеством и смертью (всегда в пользу последней); образ мёртвой невесты; возвращение души умершей женщины к своему возлюбленному в другом воплощении; состояние девушки на грани смерти (вариация – меж сном и явью). Всё это воплотилось и в фотографии Бернар.

В финале «Дамы с камелиями» Арман, возлюбленный Маргариты, опоздав на аукцион, где распродавались её вещи, пытается перекупить принадлежавшую ей книгу, чтобы сохранить память о «даме с камелиями». Не это ли возвращение к нему Маргариты?

Дама с камелиями & Co.

Согласно идеям Бронфен, героиня, убившая себя или обрекшая себя смерти, посылает тем самым «месседж», который влечёт за собой её самоутверждение. Бронфен называет трёх литературных героинь, которые сделали такой выбор. Это Кларисса – героиня романа «Кларисса, или история юной леди» Сэмюэла Ричардсона, Элейн из поэмы «Ланселот и Элейн» Альфреда Теннисона, а также госпожа Бовари из одноимённого романа Гюстава Флобера. С некоторыми оговорками, но всё же в этот ряд можно поставить и Маргариту Готье.

Сарони снял прекрасную молодую женщину словно на грани бытия. Это понимает любой зритель, даже если больше он ничего не понимает. Бернар могла бы предстать на фотографии Сарони Клариссой или Элейн, а то и вовсе героиней готического романа (кстати, снимок был использован для обложки одного из изданий «Замка Отранто»). На этом пожелтевшем фото мы видим скорее не актрису в роли «дамы с камелиями», но – портрет героини романтической эпохи.