Bad Sector: поврежденные зоны современной цивилизации

   «Под багажником гоночного автомобиля змеятся выхлопные трубы и изрыгают огонь. Его рев похож на пулеметную очередь, и по красоте с ним не сравнится Ника Самофракийская...».
   Ф. Т. Маринетти

   Италия последних лет вызывает у меня ассоциации с венецианским бьеннале; с американской военно-воздушной базой, отправлявшей самолеты бомбить Белград; с трансферами «Серии А»… а теперь вот еще и с Bad Sector.
   Bad Sector гостил в Санкт-Петербурге и выступил на фестивале индустриальной музыки «Ландшафт 2».
   Массимо Магрини (Massimo Magrini) является единственным участником этого электронного проекта.

Холод электроники
   Массимо — человек, для которого слово «электроника» значит больше, чем просто электронное оборудование или электронная музыка. Электроника для Массимо — все. Он сам конструирует сложные электронные инструменты, с помощью которых и рождаются неповторимые, загадочные, иногда мрачные, порой пугающие электронные сюиты в стилях dark ambient и postindustrial.
   Сразу хочу сказать, что музыка Bad Sector — не для отдыха. Она для напряженной работы мозга.
   Ранние альбомы Bad Sector мрачны. В них тревога и бессилие перед жестким, насквозь технологичным миром. Думаю, вы уже встречались с этим у Мартина Хайдеггера, Карла Ясперса, Герберта Маркузе.
   Альбом «Ampos» (1995) вызывает чувство безысходности. Пробивающиеся на секунды через шумы какого-то работающего аппарата голоса киборгов «вдавливают» тело в кресло. Картинка — пустота.
   В 2001 г. Массимо Магрини издал альбом «The Harrow». На его обложке «Стэлс» ведет «ковровую» бомбардировку.
 Об образе мысли композитора можно догадаться по названиям и последовательности композиций расположенных в альбоме «The Harrow»: «Erase», «Search», «Hide», «Analyze», «Learn», «Generate», «Contaminate», «Decode», «Wait», «Damage», «Transform».
   Неизвестная пустота на «The Harrow» рассеивается; картинка приобретает очертания.
   Действительно, фон в «Analyze» напоминает шум летящего «бомбера». В следующей композиции «Learn» слышатся звуки наподобие тех, что издает реанимационный электрошок — некая пульсация. Каждый, кто прошел медицинскую клиническую практику, знает, какие это неприятные и режущие звуки (правда, постепенно к ним привыкаешь).
   Bad sector — компьютерный термин, обозначающий поврежденные кластеры. Массимо Магрини очерчивает своей музыкой огромное количество «поврежденных секторов» современной цивилизации.

В плену технологии
   Инструменты Aerial Painting Hand, Twin Towers, UV-stick стали «визитной карточкой» Массимо Магрини. Перед выходом MP3-сборника Bad Sector в России об инструментах Массимо весьма живо рассказал Андрей Комаров.
Aerial Painting Hand — устройство, отслеживающее движения рук исполнителя, одетых в две разноцветные перчатки. Руки должны находиться в области действия камеры, которая передает сигнал компьютеру. Тот обрабатывает позиции обеих рук, и на основе этой информации одновременно создает цветные образы на экране и генерирует музыку.
   Twin Towers — устройство, получающее информацию с помощью считывания движений рук исполнителя. Представляет собой два набора из четырех инфракрасных сенсоров каждый, которые создают две зоны в пространстве (вертикальные ребра двух параллепипедов), внутри которых может быть распознано положение объекта относительно заданных координат. В результате получается нечто вроде воздушного двойного трехмерного джойстика.

From Yaroslavl to St.-Petersburg
   Сам Массимо оказался не таким мрачным, как его музыка. Несмотря на накопившуюся усталость (перед приездом в Санкт-Петербург он играл в Ярославле), Магрини любезно согласился ответить на несколько вопросов корреспондента «Art Electronics».

АЕ: Массимо, один из Ваших последних альбомов был выпущен в России. Как это получилось?
ММ: Все началось с того, что со мной связались организаторы первого фестиваля «Ландшафт». Они хотели выпустить мой альбом здесь, в России, перед началом фестиваля. До первого фестиваля «Ландшафт» я ни разу здесь не был. Мне всегда интересно бывать у вас, вы очень внимательная и чуткая аудитория. Мышление у русских по-прежнему открыто и девственно.

АЕ: Какие впечатления у Вас остались от концерта в Ярославле?
ММ: Для меня было интересно посмотреть на культуру не очень большого по российским меркам города. Тамошнюю публику не заинтересовало мое выступление. В этом смысле в Санкт-Петербурге гораздо лучше.

Управляя сенсорами

АЕ: Массимо, я знаю, что Вы учились в Пизанском Университете на эксперта по аналоговой электронике…
ММ: Все верно, но «аналоговое» осталось в прошлом. Теперь я, скорее, эксперт по цифровой электронике.

АЕ: Ваши инструменты чем-то напомнили мне терменвокс.
ММ: Терменвокс способен издавать только «научно-фантастические» звуки с помощью жестикуляции: у-у-у-у... На терменвоксе можно контролировать звук так же, как и при игре на клавишных инструментах. Играя на моих инструментах, вы не контролируете процесс полностью. Изменяя позицию руки, связывая звук и графику, вы лишь задаете направление.

АЕ: Меня больше всего заинтересовал принцип действия «световой палочки» (lightning stick), которая также «делала» звук.
ММ: Световая палочка — сенсор, реагирующий на прикосновения и вибрацию рук.

АЕ: Но во время концерта она иногда светилась сама по себе!
ММ: Lightning stick — очень чувствительный сенсор. Яркие сполохи «световой палочки» были вызваны звуковыми отражениями и вибрацией в помещении клуба.

От академиков до поп-музыки

АЕ: Массимо, на Ваших студийных альбомах Вы используете звуки прибора, снимающего кардиограмму, запись работы счетчика гамма-радиации и многое другое. Что из своего арсенала Вы использовали на концерте?
ММ: По моим критериям, сегодня был поп-концерт. Он включал лишь небольшую часть моего мультимедийного перформанса.

АЕ: Кто еще использует Ваши самодельные электронные инструменты?
ММ: На них играет множество «электронных» композиторов, особенно в серьезной академической среде. Вот уже несколько лет я сотрудничаю с Итальянским Академическим центром компьютерной музыки.

АЕ: Ваше творчество можно отнести к авангарду. Как Вы относитесь, например, к итальянскому футуризму, к Маринетти?
ММ: В Италии, как и в России, футуризм развивался весьма бурно. У нас много общего. В России был сделан акцент на поэзию и графику, в Италии — на поэзию и музыку. Фигура Маринетти для меня имеет, скорее, политический оттенок. Но вы правы, футуризм оказал на меня сильное влияние.

АЕ: Что Вы слушаете дома? Может быть, итальянскую поп-музыку? Сабрину Салерно (Sabrina Salerno)?
ММ: Слушаю классических европейских электронных композиторов. Да, иногда поп-музыку. В ней бывает хороший звук и неплохие аранжировки.

   13 декабря 2002 года. Зимний фестиваль электронной музыки «Plug and Play» в разгаре. «Электрическое кафе» в центре событий. Фоторепортаж Владислава Тюляндина. На снимках группы «Елочные игрушки», Poluse, Local Spirit, фрагменты фильмов «Солярис» Андрея Тарковского и «Малхолланд Драйв» Дэвида Линча. Всю ночь с «Art Electronics».

Фото: Евгений Васильев

Ностальгия с Astral Projection
   В Санкт-Петербурге с размахом прошел очередной фестиваль «DJs Parade». На этот раз он носил гордое имя «Infinity». В 2002 г. «DJs Parade» перерос масштаб местного значения. Виной тому стало появление перед публикой легенды трансовой музыки — израильского дуэта Astral Projection, выпускающего диски на собственном лейбле Trust In Trance.
  Лиор Перлмуттер и Ави Ниссим с парой компьютеров представили многотысячной аудитории новую двухчасовую программу. Потом, уже в гримерке, музыканты долго допытывались у всех о впечатлениях от нового материала. Все отклики были кратки: «великолепно»!
   «Астралы» исполняли старый добрый транс — местами эйсид, местами гоа, как дань уважения прошлому. Некоторые называют подобное направление тек-трансом, но «жирные» трансовые «пэды» и восточная мелодика навевали более романтичные мысли.
   В создании треков Astral Projection используют устройства фирмы Roland: аналоговые синтезаторы моделей Juno, JX, TR, используют процессоры фирм Lexicon и Valley, компьютеры Atari и IBM, старый ламповый микрофон Neumann и несколько ADATTов для цифровой записи.

«Music for the 3rd Millennium» — событие года в электронике
   Лондонский фестиваль электронной музыки «Music for the 3rd Millennium», который будет проходить в последнюю субботу каждого месяца (начиная с февраля по декабрь), уже сейчас можно назвать событием года.
22 февраля на фестивале выступят японский пианист Akemi Kuniyoshi, сотрудничавший в свое время с Гансом-Йохимом Роделиусом, мексиканский проект Alquimia (вокальное соло и электроника), а также электронный японский состав Cloopsend.
   29 марта в рамках «Music for the 3rd Millennium» можно будет услышать британцев Modulus, Пола Худа (Paul Hood), Xper:XR и Mattin. В апреле ожидается выступление White Noise — британских электронных экспериментаторов, создателей «An Electric Storm».

EmiL Festival
   15 марта павильон «City Hall» (Лангенфельд, Германия) откроет свои двери фестивалю электронной музыки «EmiL Festival». Заявлены такие проекты, как Ramp, Navigator, Second Decay, Nebula Drone, Pyramid Peak и Arcanum.