Квентин Тарантино наконец-то вернулся к нам с новой порцией жестокости. Его фильм «Убить Билла», снятый в жанре «черной пародии», уже вызвал бурю восторгов. Признаться в разочаровании зрителю, вероятно, не позволит статус «культового режиссера» Тарантино. Но — очень хочется. Вполне допускаю, что талантливый художник хотел сказать больше, чем показал.

Чего ожидать от чешского режиссера Яна Шванкмаера, никто никогда не знает. Его необузданная фантазия каждый раз играет шутку со зрителем. За сорок с лишним лет Шванкмаер снял более двадцати мультипликационных и художественных фильмов, которые не раз получали премии. Его магический реализм со временем не потускнел. Не стал ни менее реальным, ни менее сказочным.

Идеальное амплуа Денев — сексуальная психопатка, будь то в «Мадмуазель» Тони Ричардсона, «Отвращении» Романа Поланского или «Дневной красавице». Люди 1960-х прекрасно понимали, что именно надо делать с этакой куклой, раз уж она обнаружилась в кинопространстве. Но лучше всех это понимал, опять-таки, старик Бунюэль.

О чем этот фильм? О том, как 8 мая 1945 года 24-летний боевик антифашистской и антикоммунистической Армии Крайовой выслеживает в маленьком польском городке крупного партийного функционера Щуку, чтобы убить его и погибнуть самому? Ну да. Об абсурде гражданской войны, о людях, принесенных в жертву политическим амбициям? Скучные слова, но тоже справедливые.

Я не люблю «Малхолланд Драйв». «Не люблю» — мягко сказано: я не понимаю этот фильм, он бесит меня, выводит из себя. Еще в большей степени, чем сам фильм, бесит влечение, которое я испытывал к Линчу, и которого почти стыжусь; ожидания, которые возбуждает каждый его новый фильм, и которые он так умело обламывает.

«Мультипликация» или «анимация»? Вопрос не риторический. «Мультипликация» в переводе — банальное умножение, тогда как «анимация» — одушевление. Юрий Норштейн, с одной стороны, мультипликатор. Чудные сказки — «Лиса и Заяц», «Ежик в тумане»… С другой стороны — аниматор. Одушевляющий рисунок, как Пигмалион мраморную Галатею.

Фильм ужасов — кино в самом чистом виде. Многие жанры кино (мелодрама, фантастика, историческая эпопея) живут в литературе, театре, даже в живописи и скульптуре. Но не жанр horror. Вряд ли кого-то всерьез пугает вурдалак на театральной сцене или адское чудище на полотне Генриха Фюссли; мы не просыпаемся ночью от кошмара, навеянного страницами «Острова доктора Моро» Уэллса.

Фильм родился на пересечении нескольких традиций, мифов и тенденций. На первый взгляд "Пташка" - всего лишь психологическая драма о ветеранах Вьетнама. "Человека без лица", получившего, как говорится на медицинском жаргоне, челюстно-лицевое ранение, командируют в психушку, где безмолвствует, скрючившись в углу палаты, его лучший друг.