Артюр Рембо в своих известных письмах привязывает весь феномен поэзии к слову «ясновидение». Это оно вскоре привело его к ветвлению метафор в Пьяном корабле, например. Раньше в подобных ветвлениях вообще время от времени усматривали пророчества, в частности, когда их там не было. Но Рембо — в том, что он называл voyance — искал лишь самопознания.

Не так уж ново утверждение, что «Логико-философский трактат» Витгенштейна — это нелинейный текст. Нелинейность способна к фиксации хаоса, потока сознания. Такого, как у Пенелопы Джойса, — хтоничного, сырого, полного случайных мгновенных ассоциаций. Между тем, Витгенштейн, конечно, искал алгоритма, проставляя в Трактате десятичные номера у своих максим.

Как писатель выбирает слова для своей книги? Насколько он свободен в своем выборе? Публикуем отрывок из книги Алекса Беллоса «Красота в квадрате. Как цифры отражают жизнь и жизнь отражает цифры», описывающий и объясняющий знаменитый закон Ципфа. 

Именно иезуитские учебные заведения (и позже — Дублинский католический университет) сформировали то интеллектуальное пространство, которое спустя некоторое время «произвело на свет» Джойса-писателя. Автора «Дублинцев» (сборник рассказов), «Портрета художника в юности» (роман), «Улисса» (роман?), «Поминок по Финнегану» — но лучше по-английски, «Finnegans wake»...