23 апреля 2016

Автор: L. N.

Дефект как эффект: язык ранней фотоиллюстрации

Фотография «Смерть Элейн» Джулии Кэмерон – иллюстрация к поэме Альфреда Теннисона «Ланселот и Элейн»

Технические изъяны фотографии все чаще эстетизируются. Фотографы сознательно нарушают технику съемки, возводя дефекты в ранг художественного приема. Art Electronics решил обратиться к истокам этого явления.

Фотограф Джулия Маргарет Кэмерон Не слишком многим известно, что подобный порядок вещей устоялся уже, по крайней мере, во второй половине XIX века. Один из классических примеров – творчество фотографа Джулии Маргарет Кэмерон (1815-1879), знаменитой портретистки викторианской эпохи. Кэмерон занялась фотографией в возрасте сорока восьми лет. Она самостоятельно освоила технику съемки на коллодиевые пластины и завоевала славу одной из величайших фотохудожниц своего времени. Техническое несовершенство некоторых ее работ (отпечатки тускнели, покрывались коллодием неравномерно, а выдержка длиной в 7-10 минут как правило не оставляла шансов на четкость изображения) не только не помешало профессиональному успеху Кэмерон, но и стало считаться основой ее неповторимого визуального почерка.

Итак, перед нами феномен авторского стиля Кэмерон. Возьмем, к примеру, одну из ее фотографических иллюстраций к поэме Альфреда Теннисона «Ланселот и Элейн» (все они были выполнены Кэмерон по просьбе поэта).

Фотопортрет Альфреда Теннисона, сделанный Джулией Кэмерон Это произошло в 1874 году. Теннисон предложил Джулии Маргарет Кэмерон сделать несколько иллюстраций к очередной части его «Королевских идиллий», в основу которых легли легенды о Короле Артуре. В то время Кэмерон снимала портреты современных ей литературных деятелей (среди которых был и сам Теннисон), а также делала постановочные фото на литературные и исторические сюжеты. Иными словами, у неё не было никаких причин отклонить предложение поэта. Используя мокроколлоидный процесс, Кэмерон в кратчайшие по тем временам сроки сделала около четырёх десятков иллюстраций к «Идиллиям».

В их числе – изображение мёртвой Элейн, героини поэмы «Ланселот и Элейн».

Элейн и ее слуга в лодке. Фотоиллюстрация Джулии Кэмерон к поэме "Ланселот и Элейн"

Снимок изображает девушку, погубленную безответной любовью к рыцарю по имени Ланселот. К нему она и отправилась, умирая, в лодке, в сопровождении верного слуги своего семейства, с прощальным письмом в руках. Вот как этот эпизод описан в поэме:

Тут встал немой слуга, и поплыла

Покойница под верною охраной

Вверх по реке. И лилия была

В одной её руке, а во второй –

Письмо. И волосы её лились

Потоком золотым на покрывало –

Элейн была по пояс им укрыта –

Сама же дева в белоснежной ризе

Лежала, и чистейший её лик

Прекрасным был. Она живой казалась

И улыбалась будто бы во сне.

Then rose the dumb old servitor, and the dead

Steer’d by the dumb went upward with the flood –

In her right hand the lily, in her left

The letter – all her bright hair streaming down –

And all the coverlid was cloth of gold

Drawn to her waist, and she herself in white

All but her face, and that clear-featured face

Was lovely, for she did not seen as dead

But fast asleep, and lay as tho’ she smiled.

Теперь, уже зная текст, внимательно посмотрим на фотографию, сделанную Кэмерон. На первом плане – мёртвая Элейн, повёрнутая застывшим лицом к зрителю. Не зная сюжета поэмы, её можно принять за спящую: «живой казалась // И улыбалась будто бы во сне». Рядом с покойной сидит угрюмый старец в тёмном одеянии. Это – немой слуга семейства Элейн, переправляющий её, согласно предсмертной просьбе девушки, к королевскому двору. Поэтому в руках у слуги весло. В замке, при помощи написанного ею при жизни письма, Элейн простилась с Ланселотом, которого безответно любила и от любви к которому умерла. Вероятно, светлое пятно на тёмном покрывале, которым укрыта девушка, и есть это письмо. Элейн держит белую лилию, которую вложили ей в руку её братья Торр и Лавейн.

Возникает веер символов. Во-первых, немой слуга, который переправляет Элейн на другой берег, очень напоминает древнегреческого Харона, которой перевозил в Аид души умерших людей через реку Стикс. Тёмный цвет одежды слуги и шёлка, которым обтянута барка (в поэме) символизируют траур. Самый очевидный символ – белая лилия, которую держит Элейн. Цветок лилии ассоциируется, прежде всего, с самой героиней, которую рассказчик буквально с первых строк поэмы называет «лилеей замка Астолат». (В христианской традиции лилия является символом чистоты, непорочности, очищения от греха).

Джон Уильям Уотерхаус "Леди Шалотт", 1888

Джон Уильям Уотерхаус «Леди Шалотт», 1888

Вообще, мёртвая или умирающая девушка в лодке – очень распространённый сюжет живописи прерафаэлитов, под влиянием которых оказалась Кэмерон. Героиня прерафаэлитов в этом контексте – Леди Шалотт, описанная в балладе «Волшебница Шалотт» того же Теннисона. Баллада была создана им в 1833 и доработана в 1842 году (а первое англоязычное изложение этого сюжета относится к 1485 году – в трилогии «Смерть Артура» Томаса Мэлори).

Итак, согласно тексту Теннисона, Элейн и её слуга находятся в лодке. Между тем, очевидно, что снимок был сделан в помещении: на заднем плане совершенно отчётливо видно окно. Возможно, что, согласно идее фотографа, двухскатная мансардная крыша должна была символизировать «шёлковый, эмблемами расшитый» балдахин, который Торр и Лавейн установили на лодке ещё до того, как она отправилась в путь. А нечёткий пейзаж за окном напоминает виды, которые мог наблюдать с воды немой слуга – или кто угодно, оказавшись в лодке. Полумрак и размытые линии усиливают мистический эффект, погружают зрителя в сон, – вслед за Элейн, за немым слугой, за всем вокруг.

Примечательна «белоснежная риза», в которую облачена Элейн. Дело в том, что владельцы первых фотографических ателье советовали своим клиентам избегать светлой одежды, дабы не «засветить» снимок. Однако Кэмерон здесь не отклоняется от текста и, несмотря на риск, облачает свою модель в белое – и вот ее Элейн в самом прямом смысле излучает свет.

Как бы то ни было, если мы согласны принять мансарду за балдахин, фотография Кэмерон с точностью воссоздаёт ситуацию, описанную Теннисоном. Однако на снимке осталась ещё одна таинственная деталь. Это небольшое квадратное полотно почти у границы кадра слева, чуть выше центра. Та часть поэмы, которой сопоставлена иллюстрация, не содержит никаких пояснений относительно того, что оно означает.

Элейн. Фотоиллюстрация к поэме "Ланселот и Элейн"

Ответ можно найти, обратившись к другим снимкам: этот предмет присутствует еще на двух фото (всего известно четыре иллюстрации Кэмерон к поэме Теннисона). Они тоже изображают Элейн, и на одном из них полотно лежит у нее на коленях. Эти портреты отсылают нас к самому началу поэмы:

Элейн – краса, Элейн – очарованье,

Элейн – лилея замка Астолат

В своём покое на вершине башни

Хранила щит священный Ланселота.

Щит так она поставила сначала,

Чтоб первый луч зари, в нём отразившись,

Мог разбудить её своим уколом.

Но вскоре, опасаясь лжи и грязи,

Чехол из шёлка сшила для него,

На коем те же вышила эмблемы,

Что на щите, все – разного оттенка.

А по краям чехла узор пустила

Из веток и цветов, среди которых

В гнезде виднелся птенчик желторотый.

Но все ей было мало: день за днем

Родных, отца покинув, поднималась

Она в покой свой, запирала дверь,

Чехол снимала и, щитом любуясь,

Гадала над значением эмблем <…>

Elaine the fair, Elaine the lovable,

Elaine, the lily maid of Astolat,

High in her chamber up a tower to the east

Guarded the sacred shield of Lancelot;

Which first she placed where morning’s earliest ray

Might strike it, and awake her with the gleam;

Then fearing rust or soilure fashion’d for it

A case of silk, and braided thereupon

All the devices blazon’d on the shield

In their own tinct, and added, of her wit,

A border fantasy of branch and flower,

And yellow-throated nestling in the nest.

Nor rested thus content, but day by day,

Leaving her household and good father, climb’d

That eastern tower, and entering barr’d her door,

Stript off the case, and read the naked shield,

Now guess’d a hidden meaning in his arms <…>

Логично предположить, что полотно, «попавшее в кадр», – это не что иное, как чехол, который Элейн сшила для щита, оставленного у неё Ланселотом (на одной из двух этих фотографий можно увидеть и сам щит).

Элейн. Фотография Джулии Кэмерон к поэме Теннисона "Ланселот и Элейн"

Скорее всего, в центре чехла изображена птица, хотя говорить об этом наверняка, опираясь на одно лишь нерезкое изображение, было бы самоуверенно. Из текста поэмы нам известно, что изображение желторотого птенца, символа молодости и беззащитности самой Эйлен, так или иначе, присутствовало на этом чехле, хоть и не в центре.

Но почему чехол вообще появился в пространстве фотографии, изображающей смерть Элейн? В тексте поэмы не говорится, что девушка захватила его с собой в последний путь. Однако вряд ли Кэмерон он оказался нужен лишь для того, чтобы уравновесить кадр.

По сюжету Эйлен сшила чехол для щита Ланселота, который тот отдал ей на хранение. Но однажды щит пришлось вернуть, а чехол остался у Эйлен. Ланселот забирает у Эйлен свой щит, объяснив ей, что никогда не сможет её полюбить. Тем самым он символически отбирает у неё надежду на взаимное чувство. И чехол, который остаётся у неё, в таком случае может олицетворять её любовь к Ланселоту, которая всё равно остаётся с ней.

На фотографии он напоминает знамя, он словно развевается на ветру...

Джон Эткинсон Гримшоу "Элейн", 1877

Джон Эткинсон Гримшоу «Элейн», 1877

Вы можете стать первым, кто оставит комментарий!

— Комментарий можно оставить без регистрации, для этого достаточно заполнить одно обязательное поле Текст комментария. Анонимные комментарии проходят модерацию и до момента одобрения видны только в браузере автора

— Комментарии зарегистрированных пользователей публикуются сразу после создания