Биомузыка: диалог композитора и слизевика

Слизевики, использованные для исполнения биокомпьютерной музыки Эдуардо Миранды на фестивале современного искусства «Пенинсула» в Плимутском университете (Англия)

Эмили Бик, корреспондент журнала Wire, посетила Междисциплинарный центр исследований компьютерной музыки в Плимуте и узнала о сотрудничестве между слизевиками и композиторами, о том, как геологические данные становятся музыкой.

Междисциплинарный центр исследований компьютерной музыки (The Interdisciplinary Centre for Computer Music Research, сокращенно ICCMR) в Плимутском университете – весьма необычное место. Диапазон исследовательских проектов здесь простирается от создания интерфейса мозг-компьютер, который позволяет людям с ограниченными двигательными возможностями сочинять музыку, до разработки роботов, поющих друг для друга.

Сначала мне показывают документальный фильм Тима Грэбхэма и Джаспера Шарпа «Ползучий Сад» («The Creeping Garden»). Он о слизевиках. Эти похожие на кляксы одноклеточные организмы являются частично животным, частично грибом. Именно таково их поведение: они раскидывают трубчатые нити в поисках источников пищи и размножаются, выделяя споры. Замедленная съемка показывает, что нити пульсируют, словно щупальца актиний. Саундтрэк к фильму написан знаменитым музыкантом и продюсером Джимом О'Рурком (входил в состав Sonic Youth, автор музыки к фильму Вернера Херцога «Человек-гризли»). Его композиция – это уникальное исследование доселе нетронутого предмета, погружающее слушателей в наблюдаемый сокровенный мир. Режиссеру удалось избежать клише фильма ужасов (хотя в его начале есть забавный фрагмент видеозаписи техасских телеведущих, ошеломленных обнаружением слизевиков в чьем-то садике за домом).

Следующий фильм представляет биокомпьютерную музыку Эдуардо Миранды – своего рода диалог между слизевиками и композитором. Миранда играет на фортепьяно, музыкальные звуки поступают в ноутбук, который переводит их в электрические сигналы малого напряжения. Сигналы передаются слизевикам (Physarum polycephalum), распростертым между двумя источниками пищи. Слизевики реагируют на электросигналы, и их реакции регистрируются программой, которая в свою очередь приводит в движение электромагниты, колеблющие струны фортепьяно. В результате мы слышим «речь» биокомпьютера – текучую, то нарастающую, то угасающую. Миранда управляет сигналами слизевиков, отвечающими за определенные диапазоны звучания фортепьяно, через iPad. В какой-то мере получаемые звуки зависят и от событий прошлого. Эд Браунд, спроектировавший печатные платы биокомпьютера, объясняет, что слизевики способны временно сохранять информацию. Они действуют как «мемристоры» (мемристор – пассивный элемент в микроэлектронике, способный изменять своё сопротивление в зависимости от протекавшего через него заряда – прим. ред.), их ответ на каждый новый стимул частично зависит от предшествовавшего ему.

Алгоритмы могут моделировать поведение слизевиков, однако главную роль в этом сочинении играют все-таки живые организмы. (Каждый, кто находится в помещении во время исполнения «4'33"» Джона Кейджа, влияет на само исполнение – это похоже). Слизевики естественным порядком меняются и сами по себе: на них действует тепло или влажность; из-за чрезмерной стимуляции они могут высохнуть или отодвинуться от источника питания и тем самым разомкнуть цепь. Озвучивая свой диалог с биокомпьютером при помощи фортепьяно, Миранда искусно привносит дух Кейджа в технологическое настоящее.

Использование живого биокомпьютера вместо алгоритмического моделирования добавляет работе притягательную простоту. О слизевиках и по сей день мало что известно. Еще несколько десятилетий назад даже кураторы Королевского ботанического сада Кью в Лондоне не знали, как их классифицировать. В последнее время слизевики увлекли ученых своими химическими сигнальными свойствами, которые позволяют им строить эффективные сети между собой и своими источниками пищи. Слизевики, в частности, были использованы для создания простейших логических элементов. А профессор Эндрю Адамацкий из университета Западной Англии в Бристоле продемонстрировал, что они могут быть полезны, например, при моделировании сложных транспортных систем.

Всегда есть риск, что музыкальные композиции на основе тех или иных данных окажутся менее интересными, чем описания концепции, положенной в их основу. По правде сказать, это проблема, с которой сталкивается почти каждый концептуальный художник или композитор. В проектах Тима Грэбхэма и Эдуардо Миранды слиты воедино форма и функция, природа и информация. Получились талантливые работы. И волнующие.

Источник: Wire