Erik Truffaz «Arkhangelsk»

Erik Truffaz «Arkhangelsk»

Blue Note, 2007

12 trk.

   Трубач Erik Truffaz — воплощение французской маргинальности — никогда не снимает свою старую кожаную куртку, воспевает гашиш и дружит с уличными рэперами. В 16 лет он услышал диск Майлза Дэвиса «Kind of Blue» и решил всерьез учиться музыке. Так, во всяком случае, гласит официальная легенда. Однако его записи оставляют впечатление, что Эрик скорее хотел быть рок-музыкантом, чем джазменом. Его импровизации на трубе настолько скупы и отрешенны, что один из западных критиков сравнил его игру с манерой электронного минималиста Брайана Ино.
  Начавший в 1991 году карьеру джазового музыканта, Труффаз быстро завоевал славу мультижанрового исполнителя. Его симпатии выходят далеко за рамки современного джаза и обильно дополняются drum’n’bass- и hip-hop-ритмами, этническими мотивами. На предпоследнем диске 2005 года — «Saloua» — к ним прибавился рэп. В результате трубач приобрел популярность у самой разной аудитории, включая исполнителей электроники.
   Новый диск Труффаза вдохновлен его визитами в Россию. Кстати, у нас в стране и вообще в Восточной Европе у Эрика несравнимо больше слушателей, чем в Америке, к примеру.
  «Архангельск» записан квартетом. В числе участников записи старый знакомый Труффаза — рэпер Nya, а также «новичок» — шансонье Cristophe. Однако основной интригой диска стал неожиданный союз трубача с Ed Harcourt — «альтернативным» музыкантом, участником инди-группы Snug. Сам Труффаз считает это сотрудничество чрезвычайно удачным и называет Эда лучшим британским вокалистом после Боно и Стинга.
   Именно Эд задает альбому тон, дополняя заунывную трубу Труффаза своим бодрым вокалом в стиле сразу всех модных британских гитарных групп. Эд — большой поклонник покойного трубача Чета Бейкера, и именно в этой привязанности надо искать ключ ко всему диску. Труффаз и Харкорт словно пытаются представить, как звучала бы современная музыка, будь великий музыкант жив.
  В одном из интервью Труффаз назвал свою последнюю работу «джазом, достигшим полной музыкальной свободы». Но эта свобода, судя по материалу «Arkhangelsk», пугает пустотой, которую легко перепутать с бесконечностью.
   Когда Эд Харкорт исчезает из звуковой палитры альбома, вновь появляется привычный Erik Truffaz — меланхоличные, иногда очень тревожные образы, отправляющие в путешествие по самым темным уголкам подсознания. Иное дело, хочет ли слушатель там оказаться, в этом внутреннем Архангельске, который создал Эрик? Неужели ему так плохо в Париже?