Брамс. Симфония № 1 До-минор, Вариации на тему Гайдна. Budapest Festival Orchestra, Иван Фишер

Johannes BRAHMS

Symphony No. 1 opus 68

Variations on a theme by Haydn

Ivan FISHER (Conductor)

BUDAPEST FESTIVAL ORCHESTRA

Channel Classics SACD Hybrid

2009

   Вообще-то, мне давно уже кажется, что Будапештский фестивальный оркестр – лучший в мире. Ну, или «первый среди равных» вместе с Консертгебау и Симфоническим оркестром Штутгартского Радио. Эти большие оркестры демонстрируют нестандартное мышление на всех уровнях, свойственное скорее оркестрам камерным, которые по определению бывают более маневренными.

   На диске предъявлен самый обычный брамсовский набор – Первую симфонию почти все дополняют именно Вариациями на тему Гайдна как самыми близкими по времени написания (и вместе с тем контрастными). В Первой симфонии Брамс сознательно наследует Бетховену: помимо хрестоматийного до минора и откровенного цитирования «Оды к радости» в финале, партитура нашпигована явными и скрытыми отсылками к Бетховену – фактурными, ритмическими и так далее. Не знаю, намеренно или нет, но Иван Фишер подчеркивает, что для Брамса бетховенская ноша была нелегка: оркестр звучит очень плотно и тяжело, струнные часто играют увесистым штрихом, духовые тоже особенно не сдерживаются – однако почти осязаемая массивность сочетается с гибкостью артикуляции и обилием воздуха.

   Гибкость и воздушность возникают в связи с тем, что Фишер весьма свободно распоряжается течением времени. Например, вступление чаще всего играют скованно. Напротив, Фишер дышит здесь весьма изменчиво, тактовые доли у него колеблются и растягиваются под воздействием звуковой речи.

   Чем медленнее темп, тем более неровно может течь время (представим себе временной зум). На этом, кстати, основано магическое воздействие интерпретаций Челибидаке*: в очень сдержанных темпах время у него способно течь очень ровно, так что мы сами вынуждены усложнять его течение, добавляя временному току неровности (разумеется, в своем воображении), и наша слуховая работа по усложнению вызывает сильную вовлеченность. У Фишера совсем по-другому – он очень активно работает со временем, иногда довольно парадоксально. Вот, например, фрагмент первой части. Обратите внимание, насколько бетховенские возгласы у валторн (прямая цитата из скерцо Пятой симфонии) быстрее, чем ответные стоны деревянных духовых, хотя и то, и другое записано абсолютно равными длительностями.

   Впечатление такое, что внутритактовый конфликт двух темпов – это катализатор, который приводит к взрыву (хотя, разумеется, взрыв происходит в результате гармонического нагнетания, оркестрового крещендо и т.д.).

  Я так подробно вслушиваюсь потому, что мне страшно нравится этот диск Фишера и потому хочется расслышать метод. Распевности Фишер предпочитает штрих. Здесь, конечно, влияние аутентистов. Вот как проинтонирована гимническая тема финала:

   Сыграно так, что это с трудом можно принять за хор. И этот хор находится в энергичном движении благодаря изобилию темповых и артикуляционных деталей, накапливающих потенциальную энергию. И при этом Фишер не ударяется в маньеризм, хотя мог бы, с такой-то виртуозной техникой и таким оркестром.

   Однако при всей весомости саунда не оставляет мысль о камерном музицировании – настолько гибкого взаимодействия оркестровых групп добивается Фишер, настолько инициативно и интенсивно действуют у него концертмейстеры.

   Еще сильнее эта камерная утонченность чувствуется в Вариациях на тему Гайдна. Это оркестровая версия сочинения для фортепиано в четыре руки, отсюда некоторая субтильность оркестрового письма – оркестр не был первым медиумом композиторской мысли, автору нужно было дополнительное усилие, чтобы «перевести» музыку с фортепианного языка.

   Фишеровское исполнение Вариаций на тему Гайдна я, пожалуй, предпочел бы любому другому, включая знаменитую запись Арнонкура из его брамсовского интеграла симфоний. Приведу восьмую, предпоследнюю, вариацию:

   Понятно, что идеальная точность и сдержанность, идеальный баланс и т.д. Но насколько остры здесь диссонансы и вообще все гармонические детали. Обыкновенно на фортепиано, в границах одного тембра, все звучит более резко и четко, оркестр же скругляет острые углы. Так вот, Фишер и его музыканты эти углы искусно заостряют вновь, возвращая слух к графичности фортепианного оригинала. Тоже, на самом деле, редкость.

   * Серджиу Челибидаке (1912-1996) - немецкий дирижер румынского происхождения. Работавший под влиянием дзэн-буддизма, Челибидаке был известен продолжительным репетиционным процессом с оркестрами. Часто его концерты исполнялись в более медленном темпе, чем тот, что считается нормой, а в быстрых пассажах его темпы, зачастую, были быстрее, чем ожидаемые.