Пате

   В самом начале ХХ века Шарль Пате создал фирму, которая определила пути дальнейшего развития звукозаписи и кинематографии. На смену одиночкам, снимавшим, по сути, любительские фильмы, пришло массовое кинопроизводство. Звукозапись из балаганного аттракциона превратилась в целую индустрию. Пате открыл филиалы своей фирмы в Америке и во многих странах Европы, в том числе в России.

   Его отец был колбасником из Венсенна, и Шарль Пате на всю жизнь сохранил тошнотворные воспоминания о колбасных обрезках. В семье было четверо детей, в которых воспитывались привычки к труду и строгой бережливости. Ботинки разрешалось надевать только идя к обедне, причем это были ботинки матери. Пробыв недолгое время в учениках у своего дяди-мясника, Шарль сбежал и с тысячью франков в кармане отправился покорять Новый Свет.
    Там он долго мыкался, работая то мелким служащим, то дорожным рабочим, а то и вовсе прачкой. В Буэнос-Айресе подцепил желтую лихорадку, болел, выздоровел и без гроша в кармане вернулся в Европу. Здесь он женился, работал приказчиком (менеджером то есть), опять же мелким, и уже готов был вернуться в ненавистный колбасный цех, когда в конце лета 1894 года один из его друзей показал этому тридцатилетнему неудачнику фонограф Эдисона.
   Фонограф можно было использовать —демонстрировать в балаганах, на ярмарках. И Пате, подчиняясь импульсу, от отчаяния, быть может, купил говорящую машину, стоимость которой равнялась его заработку за шесть месяцев. В начале сентября 1894 года он покинул Венсенн и в шарабане отправился на ярмарку в Монтети, департамент Сены и Марны. Жена тряслась рядом с ним, придерживая на коленях коробку с восковыми валиками для фонографа. Если бы экипаж перевернулся, они были бы разорены окончательно.
    Чета Пате объезжала ярмарку за ярмаркой, и в конце концов у Шарля скопился небольшой капитал. Он узнал, что отличные экземпляры фонографа Эдисона можно дешево купить в Лондоне, пересек Ла-Манш, купил партию аппаратов и перепродал их ярмарочным торговцам, которых восхищала возможность зарабатывать деньги на продаже «шума». После фонографов он привез из Англии киноаппарат.
    В ярмарочных представлениях всегда участвовали клоуны, уроды, комедианты, акробаты и борцы, которым надо было ежедневно платить или хотя бы кормить их. И неожиданно представилась возможность заменить их целлулоидными лентами. Киноаппарат, усилиями Пате, превратился в «механического человека», робота, экономящего заработную плату без уменьшения суммы выручки. Происходила гигантская рационализация ярмарочных зрелищ, причем Пате доставалась сверхприбыль в чистом виде. В 1900 году она составляла 345 тысяч франков, в 1904 — 1370 тысяч, в 1906 — 6.5 миллионов, а в 1907 — 24 миллиона!
    Вернемся чуть назад. Старшие братья, видя удачу младшего, «не сделавшего в жизни ничего путного», поначалу предоставили ему небольшой капитал, но при первом же риске двое сразу забрали деньги обратно. С Шарлем остался только Эмиль. Их фирма называлась «Братья Пате», точнее, «Company Generale Pathe Freres».
   Риск действительно был, но, к счастью, продажа валиков для фонографа оказалась не менее прибыльным делом. В 1898 году некий Гривола, представитель крупной группы промышленников, предложил Пате организовать товарищество с капиталом в размере один миллион франков. Фирма открыла большую фабрику по производству валиков и одновременно занялась съемкой фильмов на открытой площадке, устроенной с помощью пустых бочек.
   Что же они снимали и какую музыку записывали? В каталоге звукозаписей Пате 1898 года содержится около 800 наименований. Большинство исполнителей анонимны. Фирма предлагала лишь определенный набор музыкальных пьес и речевых фонограмм. Но, в отличие от Эдисона, Пате сразу ввел в репертуар оперную и другую классическую музыку, хотя она и не доминировала в каталоге. Преобладал «мюзик-холл». К 1899 году, кроме французских записей, уже было выпущено 120 номеров на английском, 50 на итальянском и испанском, 24 на немецком и 15 на русском языках. Русский журнал «Граммофон и фонограф» за 1902 год сообщает: «Акционерное общество “Пате” в Париже изъявило желание обогащать нас сведениями из Франции». И далее: «Парижская фирма “Пате” произвела на фонографических валиках русскую запись. Были приглашены лучшие выдающиеся артисты, и записано очень много номеров. Представительство передано г-ну Якобу и бывшему вояжеру фирмы “Пате” г-ну Филипсу, которые на компанейских началах учредили в Москве специальный склад».
    В 1904 году этот же журнал сообщал, что «Валики Пате имеются в продаже в Петербурге, в складе «Фонограф» П. А. Голицина, Троицкая ул., д.19». Именитые артисты на цилиндрах Пате были почти исключительно петербуржцами. Эти цилиндры компания выпускала в роскошных футлярах-контейнерах, оклеенных зеленой бумагой с золотой лентой. На крышке была этикетка с названием сочинения и фотография записавшегося артиста с его фамилией. Скорость вращения цилиндров была 160 об/мин и даже большей.
    В 1906 году цилиндры уже сменились пластинками — дисками диаметром 24 и 27 см. Так, собственно, было положено начало грамзаписи в России.
   Но вернемся к кино. Пате был в первую очередь предпринимателем и продюсером. Постановкой большинства его ранних фильмов занимался Фердинанд Зекка. Зекка — «дитя кулис», сын артистов, выступавших в кафешантанах, был универсалом. Он наговаривал валики, озвучивал фильмы, строил декорации, был постановщиком, сценаристом и исполнителем главных ролей. Его первая большая феерия «Семь замков дьявола» относится к «готическому» или «черному» жанру, построенному на мелодраматических тайнах и ужасах. Там всегда фигурируют колдуньи в остроконечных шляпах, заколдованные замки, бессердечные красавицы, трубадуры, чудовища, трогательные пленники, полуночные призраки — весь старый романтический хлам, пришедший еще из эпохи волшебных фонарей. В том же жанре работал Жорж Мельес, знаменитый кинематографист, сначала партнер, а позже конкурент Пате. Самые знаменитые его фильмы: «Фея Карабосс», «Двести тысяч лье под водой», «Галлюцинации барона Мюнхаузена». Но, в отличие от Мельеса, навсегда оставшегося одиночкой, Зекка при финансовой поддержке Пате создал школу, окружил себя сотрудниками и распределил между ними все виды работ. Основным его талантом была способность угадывать вкусы толпы — ярмарочных торговцев и зрителей балаганов. Светское общество к тому времени уже охладело к кино, предоставив это развлечение детям и народу. Детьми в основном занимался Мельес, а Пате как раз достался народ.
    По преимуществу он выпускал фильмы легкого жанра, коротенькие комедии, а также сцены казней и убийств; вместе с тем была сделана первая попытка экранизации классического литературного произведения — фильм «Сон пьяницы» с эпизодами из «Западни» Золя. Затем, подражая Мельесу, Пате и Зекка сняли ряд фильмов-феерий: «Аладдин», «Красавица и чудовище», «Мальчик-с-пальчик», «Шутки сатаны». И еще они воспроизвели в шести эпизодах «Дело Дрейфуса».
  В общем, уже тогда появились «эмбрионы» всех основных жанров кинематографа. Зекка использовал различные кинематографические трюки и технические приемы, приводившие зрителей в восторг. В фильме «Идиллия в тоннеле», в эпизоде ухаживаний за переодетым кормилицей мужчиной, через окно вагона третьего класса (декорация) виден пейзаж, снятый из окна идущего поезда. На пейзаж второй экспозицией впечатаны силуэты актеров. В наше время этот прием называется рир-проекцией.
    В знаменитой картине «Страсти» в эпизоде «Поклонение волхвов» на экране сначала показываются ясли. Когда в небе зажигается вифлеемская звезда, на соломе вдруг появляется младенец, совершенно так же, как по мановению фокусника из цилиндра  выскакивает кролик. Потом аппарат панорамирует святое семейство и группу волхвов.
    Все это придает фильмам Зекка наивную прелесть картин примитивистов.
    Особый раздел в каталоге фильмов Пате был отведен эротике: «Пикантные и гривуазные сюжеты. Детям вход воспрещен», «Луиза Милли снова снялась в “Ложе новобрачной” для Зекка». Эта Луиза Милли была, похоже, главным «хитом» на сеансах «только для мужчин».
   Но Пате не ограничивался эротикой и примитивными развлечениями. Он прививал кинематографу более возвышенные чувства. С выходом фильма «Роман любви» стали говорить о киноромане. Теперь для того, чтобы воспроизвести сцену свидания унтер-офицера с кафешантанной певичкой в маленьком гарнизонном городке, пользовались более сложными декорациями, большим числом статистов, более тонким освещением. Длина фильмов обычно уже превышала триста метров, содержание их усложнилось, значение сценариев возросло. Пате пришел к выводу, что создание фильмов на основе классических театральных и литературных произведений должно быть прибыльным. Было даже учреждено «Кинематографическое общество авторов и литераторов» (S.C.A.G.L.). К 1906 году все фильмы Пате, к какому бы жанру они ни относились, достигли полной художественной оригинальности.
    Между тем количество фильмов, выпускаемых фирмой Пате, неизменно росло. В 1902 единственная существовавшая тогда студия выпускала около двух-трех тысяч метров пленки в год. К 1909 году было открыто уже пять съемочных павильонов, и еженедельный выпуск новых фильмов составлял более тысячи метров. Улучшилось качество продукции, и определился характер жанров: феерия исчезла, комедия и сентиментальная драма приблизились к настоящему искусству. Пате пришел к художественному фильму.
  К тому времени предприятие «Братья Пате» стало настоящей кинематографической империей. Деятельность фирмы уже не ограничивалась созданием и продажей фильмов, а включала производство оборудования и пленки. Филиалы по продаже и прокату фильмов густой сетью покрыли весь цивилизованный мир, а в Германии, Италии, Бельгии, Голландии, Америке и России были созданы киностудии, финансируемые фирмой «Пате».
    В 1906 году иллюзион был очень популярным в России развлечением. «Движущиеся картины» одинаково занимали аристократию, народ, студентов и даже «сознательный пролетариат». Потенциальная зрительская аудитория была огромна. Численность населения Российской Империи, по данным 1896 года, составляла 126.5 миллиона. При этом кинематограф еще находился в кустарно-балаганном состоянии. Уже состоялись впечатляющие премьеры первых фильмов братьев Люмьер. Местные, российские, кинематографисты снимали в очень небольшом количестве любительские ленты. Словом, все было готово для молниеносного и бурного расцвета кинопромышленности. Все было готово для вторжения Пате, которого газеты того времени сравнивали с Наполеном киноиндустрии. И оно произошло. Пате за считанные месяцы превратил кино из аттракциона в элемент повседневной российской культурной жизни.
    Виктор Шкловский так вспоминает первый увиденный им, в начале 1900-х годов, киносеанс: «Зал был окружен <…> железными фермами; в нем не сидели, а стояли. Сперва на эстраде появились какие-то люди с бородами, в пестрых костюмах, кричали что-то неразборчивое — вероятно, это была сценка из народной жизни. Потом спустили белое полотно, а может оно уже было натянуто. <…> В зал вторгся прозрачный синий конус; в конусе шевелились черные тени, а на экране появились огромные люди: это были дети в длинных рубашках: размер их, как мне показалось, был как у деревьев бульвара около Гостиного двора. Они бегали, дрались подушками, потом летел пух. Когда они бежали на зрителя, то вырастали, как паровозы скорых поездов. <…> Внизу на эстраде изо всех сил надрывался рояль <…>, стремясь заполнить безмолвие притихшего зала».

    К тому времени фирма Пате уже превратила кино в индустрию. Она сама производила пленку, которую еще недавно приходилось покупать у компании «Кодак», съемочные и проекционные киноаппараты, технику для съемочных павильонов и кинотеатров, сама снимала художественные и документальные фильмы, тиражировала их и даже рекламировала в собственной кинопрессе.
    Сначала Пате послал в Россию своих вояжеров. В 1902 году состоялось турне оператора дома Пате Леграна, снимавшего светскую хронику. В том же году в Москве, на Газетной улице, открылся магазин Пате, где продавались фонографы, фото- и киноаппараты, лампы к ним и прочее. В 1904 году открылось постоянное представительство Пате в Москве, на Тверской улице, недалеко от Страстного монастыря и Художественного театра. Вслед за тем открылись еще семь филиалов в Санкт-Петербурге, Киеве и Ростове-на-Дону.
   Здание представительства Пате в Москве впечатляет пышностью. Внутри находились съемочные павильоны, оборудованные по последнему слову техники. Мощное электрическое освещение, ртутные лампы, быстро меняющиеся декорации позволяли снимать фильмы круглосуточно. Главный офис выделил для русской кинофабрики почти миллион рублей — тогда это была огромная сумма.
    Кинооператоры Пате разъезжают по всей России, снимают и показывают кино. В далеких провинциальных залах демонстрируются ленты из серии «Служба технического образования» (вместе с более веселыми программами, надо думать). Пресса того времени сообщает о курьезном случае, когда в посылке компании Пате вместо аппарата Кока и набора фильмов для семейного и школьного употребления обнаружились занимательные сюжеты: «Клоун, Турок и баядерка» и «Похищение сабинянок».
    Еще один отрывок из воспоминаний Шкловского: «О “синематографе”, который также называли “биоскопом”, говорили мало, но он появлялся в маленьких магазинчиках, его названия горели над входом желтыми лампочками. У входа непрерывно звенел электрический звонок, обманывая, что сеанс только что начался. Сеансы были коротенькие, а ленточки были еще короче, и смотреть их можно было с любого места и момента».

    Русское правительство, по-видимому, благосклонно относилось к фирме Пате.
   На Большой Всероссийской выставке 1913 года Морис Аша, один из директоров, получил золотую медаль за плодотворную деятельность в области кино, а во время торжеств, посвященных 300-летию дома Романовых, «г-н Аш, директор компании “Братья Пате”, получил в дар золотой портсигар, украшенный рельефом в виде двуглавого орла и носящий даты 1613–1913».
    Вскоре Пате стал покупать занимательные сюжеты у местных российских кинолюбителей. На Украине для него снимал будущий режиссер фильма «Стенька Разин» Николай Козловский. Врач Евгений Славинский, ходивший в ледяной поход на ледоколе «Ермак», снял для Пате фильмы «Спасение рыбаков, унесенных на льдине», «Полет авиатора Уточкина в Ревеле», «Прибытие в Санкт-Петербург французского президента Пуанкаре», «Празднование столетия Отечественной войны 1812 года». Фирма Пате преподнесла в подарок Славинскому кинокамеру, и уже после революции он снимал новое советское кино, в частности, фильмы «Барышня и хулиган» с Владимиром Маяковским в главной роли и «Пиковую даму» Протазанова. Другой советский оператор, Александр Левицкий, тоже учился у Пате, а затем снял с режиссером Кулешовым «Необычайные приключения мистера Веста в стране большевиков».
    Жорж Мейер прибыл в Россию в 1908 году. Газеты писали, что он «великий оператор, специализирующийся на съемках русских сюжетов». Действительно, Жорж Мейер был очень энергичен, легок на подъем, отважен и снял массу хроники русской жизни того времени: балеты Большого театра с Екатериной Гельцер, военные действия, людей, купающихся в проруби, виды с воздуха и полет на первом русском дирижабле «Дукс», модные магазины столицы, портреты депутатов Государственной Думы, Льва Толстого и его похороны.
    Вся эта кинохроника очень скоро оформилась в регулярный киноальманах «Пате Журналь» (отсюда до наших дней дошло название «киножурнал»). Русская версия «Пате Журналь» появилась в 1910 году. Сначала новые выпуски появлялись еженедельно, а потом даже два раза в неделю, под девизом: «Информировать развлекая» с рекламными слоганами: «Пате Журналь все видит, все знает» и «Пате Журналь говорит только правду». В целом это было очень похоже на нынешние программы теленовостей с хроникой происшествий, светской хроникой, политическими и культурными событиями, пикантными сюжетами, рискованными съемками и репортажами из провинции. Вот типичные сюжеты «Пате Журналь»: «Нравы Кавказа», «Ужасы чумы на Дальнем Востоке», «Крестный ход в Москве». С началом Первой мировой войны добавляется военная кинохроника.

    Между прочим, Пате уже тогда занимался инсценировками хроники. Фердинанд Зекка делал для него якобы документальные съемки: «Убийство Мак-Кинли», «Смерть Папы», «Катастрофа на Мартинике», хотя в последнем фильме хорошо сделанный макет кажется неправдоподобным из-за различимого сквозь дым вулкана лица рабочего студии.
    А вот программа фильмов, демонстрировавшихся с 27 октября по 2 ноября 1910 года в «Казино де Пари» на Невском проспекте в Санкт-Петербурге:

Нравы и обычаи Бретани.
Путешествие Макса Линдера.
Больной ребенок. Драма из реальной жизни. Премьера года.
С глаз долой, с сердца вон — драматические сцены, представленные знаменитыми актерами парижских театров.
Первая дуэль Ригадина, комедия.
Пате Журналь № 82, кинохроника.
Господин Глупышкин меж двух огней.

   Господин Глупышкин — это русский псевдоним знаменитого французского комика Андре Дида. Дид был акробатом и певцом в разных парижских театрах, а с 1906 года стал комической звездой Пате. Французам он был известен под псевдонимом Буаро (Пьяница). Его шутки, так называемые «гэги» (отсюда, наверно, и пошло слово «гоготать»), очень нравились публике. Потом на смену Диду пришел Макс Линдер, тщедушный, болезненного вида.
    Морозной зимой 1913 года Макс Линдер, закутанный в скунсовое манто, прибыл в Россию, где его уже знали по фильму «Любовь и Танго» и устроили ему восторженный прием.
    В феврале 1908 на экраны вышел снятый кинофабрикой Пате фильм «Донские казаки». «До сего времени, — сообщали газеты, — русская публика, сидящая в русских театрах, платящая русскими деньгами, не видела сюжетов из российской жизни». «Донские казаки» стали, по сути, первым русским фильмом, и Пате, увидев, каким успехом пользуется эта лента, выпустил в 1909–1910 годах целую серию: «Вий», «Петр Великий», «Анна Каренина», «Дмитрий Донской», «Княжна Тараканова», «Лейтенант Ергунов» (по роману Тургенева), «Цыганы» (по Пушкину). К 1914 году было снято уже более 60 фильмов на русские сюжеты. Картины эти, продолжительностью до 20 минут, не были, конечно, шедеврами, и более походили на лубочные картинки с русским колоритом.
    Несколько особняком стоит фильм «Год 1812», снятый к столетию победы над Наполеоном. Премьера состоялась в присутствии высокопоставленных лиц, под гром военного оркестра и вызвала множество откликов в прессе. Фильм получился длинный (1300 метров пленки), в нем было много любопытных эпизодов и мастерски снятых планов.
    Первая кинокамера российского производства «Русь» была сделана по образцу камер Пате. В разговорном языке слово «патефон» пришло на смену «граммафону» и «фонографу». Можно смело сказать, что Пате и его «галльский петух» (фабричная марка фирмы) произвели значительное влияние на все русское искусство того времени.
    Революция, конечно, разлучила Пате с Россией. О нем напоминали лишь любовь русского зрителя к кино и мастерство первых советских режиссеров и операторов. Что касается фирмы «Pathe Freres», то она продолжала благополучно существовать и развиваться. О ее истории написаны книги. Шарль Пате дожил до глубокой старости, он умер в 1957 году.
    В наши дни существуют филиалы Pathe Entertainment, Pathe Communication Corporation (в партнерстве с Canon), Pathe Television и даже Pathe Interactive. А галльский петушок Пате по-прежнему задорно кукарекает на сайте www.pathe.com.